Страж порядка [litres] - Алексей Иванович Слаповский

женщин. Смотрит иногда и порнографию. Без звука, потому что стесняется, что кто-то может услышать. Никого в вестибюле и во всем торговом центре нет, но мало ли. Может, кто-то где-то все-таки есть. Подслушает и будет потом посмеиваться над Эрихом. Эрих не терпит, когда над ним посмеиваются.

В порнографии ему нравится не то, что происходит, а сами женщины. Они бывают очень красивыми. Нет, много и некрасивых, которые неизвестно зачем снимаются. Ролики с такими женщинами Эрих тут же сердито закрывал. А красивыми любовался. В жизни он никогда таких не встречал. Люди в целом – уроды. Кто видит их тысячами каждый день, тот знает.

Но и аварии надоедают, и от красивых женщин устаешь, от их недостижимости, и Эрих половину ночи ничего не смотрит, а просто сидит или ходит туда-сюда.

Раньше было интереснее, Эрих работал при серьезной организации, где требовалось записывать в журнал фамилии посетителей. Начальство хвалило Эриха за отличный почерк. Эриху нравилось, когда у посетителей были странные фамилии. Многие он помнит до сих пор: Кожан, Солюстра, Перкуль, Амбиенко, Сцековский, Бедолай, Лембер, Чапчаков, Тубойда, Рацилло, Ворс, Берц-Ковалевич. Да у них и самих работала женщина по фамилии Штоль. Там Эрих сидел за столом, там разрешалось пить чай, читать. Но организация переехала в другое место, в «Москва-Сити», а Эриха перевели в торговый центр, где он работает уже девять лет. Зато близко к дому.

Скука кончилась, когда началась пандемия. Эриху объяснили, что в его обязанности теперь входит следить, чтобы все были в масках. А если у кого нет – не пускать. И Эрих вежливо напоминал, преграждал путь нарушителям. Были конфликты, были неприятные ситуации, несколько раз пришлось вызывать полицию, потому что охране запрещено самой задерживать людей и тем более применять к ним какие-то меры. Один пьяный пихнул Эриха кулаком в плечо, двое молодых людей потянули на улицу, чтобы там с ним поговорить, психованный пенсионер плюнул в грудь, старуха ударила по руке палкой. Эрих мужественно терпел и гордился опасностью работы. По-настоящему его задел лишь один случай. В торговый центр вошел мужчина в костюме. Сразу было видно, что он не из простых. За ним следовал высокий человек, тоже в костюме, и что-то говорил. Наверно, что не надо сюда ходить. Эрих догадался, что это телохранитель. Оба были без масок. Эрих встал перед ними. Он не успел ничего сказать, телохранитель прыжком оказался впереди начальника и убрал Эриха с дороги. Как что-то неодушевленное.

И никто вокруг не возмутился. Никто не вступился за Эриха. А это было в ту пору, когда маски носили все и делали замечания другим. Эрих читал и видел в ютубе, как нарушителей выбрасывали из маршруток, трамваев и автобусов, всем вагоном ругали в электричках. Вдвойне было обидно пережить унижение. Сколько уже времени прошло, а Эрих помнит обиду. Перебирает варианты, как можно поступить, если обидчик опять появится. Но он не появлялся. Он попал сюда случайно, одноразово. Обидчиком при этом Эрих считал не телохранителя, а начальника. Ты, начальник, виноват, что твои люди так себя ведут. Каков поп, таков приход.

Но в целом Эрих был почти счастлив, чувствовал себя как никогда нужным, полезным. Как-то он наткнулся в интернете на заголовок, где было выражение «страж порядка». Он и раньше знал это выражение, но оно было для него пустым. И вдруг наполнилось смыслом. Это про него. Он не охранник и не сторож, он не привратник, он – страж. Страж по работе, по должности. А есть стражи добровольные, по жизни. В том же ютубе Эрих начал смотреть ролики из серий «не на того нарвался», «проучил хама», «мгновенная карма» и т. п., где справедливость восстанавливалась смелыми людьми или самими обстоятельствами.

Он в это время забыл о фото и порно с красивыми женщинами. Смотрел очень редко. Сделал вывод: если мужчина увлечен серьезным делом, если появляется в его жизни важная тема, женщины не очень-то и нужны, даже красивые.

Все было хорошо, но Эрих с печалью думал, что пандемия кончится и все будет по-старому, скучно.

И тут новый всплеск, рекордные цифры заболеваний и смертей. Однако люди вместо того, чтобы по-хорошему испугаться и взяться за ум, именно в это время окончательно потеряли голову. Они сорвали маски и стали нарушать правила, будто бросили вызов эпидемии и самой смерти: на, жри.

Полноценно работать стало невозможно. Когда нарушают один-два человека, с ними можно как-то справиться, а когда половина без масок – что тут сделаешь? Эрих задал этот вопрос заехавшему в торговый центр начальнику их районного подразделения Васильеву, тот ответил:

– Забей.

– Но не отменили же масочный режим, – возразил Эрих.

– Он сам отменился, – сказал Васильев.

– Как это?

– А вот так. У нас все само происходит. Явочным порядком, – объяснил Васильев.

Эриха будто обокрали, причем отняли не вещь, а чуть ли ни смысл существования. Опять он торчит тут никому не нужной тенью, всеми видимый и никем не замечаемый.

Он оскорбился не столько за себя, сколько за тех, кто соблюдает правила. Почему они проявляют сознательность, думают и о себе, и о других, а этим другим – наплевать? Это нечестно и несправедливо.

Время сегодня тянулось очень медленно. Эрих вспоминал жизнь с матерью и не мог вспомнить ничего особенного. Она ведь давно заболела и занималась только собой, своим самочувствием. Раз в неделю вызывала скорую помощь. После врачей приторно пахло лекарствами. Одна врачиха, выходя из комнаты, сказала Эриху:

– Хоть бы убрали у нее.

– Не дает, – оправдался Эрих.

Позвонил отец и сказал, что звонил в полицию и скорую помощь. В полиции пообещали прислать участкового, а скорая приняла вызов и велела ждать. Спросил, как включить телевизор.

– Там два пульта, – сказал Эрих. – Белый от телевизора, второй от приставки. Сначала телевизор включаешь, потом приставку.

– Пробовал, не получается. Ладно, обойдусь. Да и говорят, что нельзя смотреть, если в доме кто-то… Обойдусь, ничего.

Через полчаса позвонил опять: достали похоронщики. Три фирмы предложили услуги. Наверно, им скорая сообщила. Эрих посоветовал не вступать с ними в переговоры.

– Найди государственную организацию.

– А сам не можешь?

– Я на работе.

– Все на меня взвалил, не совестно?

– Я на работе, сказал же.

Через час отец опять позвонил и сказал, что была скорая, все оформили, написали нужные бумаги. Пришел и участковый, что-то записал, но сказал, что ему тут делать нечего, женщина была давно больная и старая, все понятно. Меньше вам хлопот, сказал он, не надо везти в морг на экспертизу. Прямо из дома на кладбище повезете. И опять звонили похоронщики. А государственную организацию отец